* * *

Я творец со стаканом в руке Ароматной и приторной колы. Не паря ни в высокой тоске, Не вбивая отчаянья колья, В до крови не раскрытую грудь, Я играю словесным трезвоном... Прочитай, уходи и забудь. Не тревожу ни звоном, ни стоном. Я не буду писать "для души", Той, что требует ладана с перцем Равнодушие в звонкой тиши -- Клавиш стук, дым сандала, усмешка... Моих мыслей, страданий, страстей Напоказ торговать не желаю. Внутрь себя не впускаю гостей. И при людях я редко летаю.

ДЕНЬ НИЧЕГО

День отзвенел. И закат вновь пролил свои краски. День пролетел -- исключительно мимо тебя. Так не грусти; и отдайся ему без опаски, Сладкому слову "безделье", в нем нынче не яд. И не томись над тетрадками, тщетно терзая стихи Что услыхала на грани рассвета, спросонок. День Ничего -- его сладкие тени тихи. День Ничего -- его вкус удивительно тонок. Посуда забыта, и нынче ей мытой не быть. Рассказ не записан, письмо позабыто в конверте. Плюнь на диету, попробуй про "стрелку" забыть, Сон до обеда едва ли карается смертью... В теплых объятиях пледа и с книгой в руках: Стивена Кинга придуманный мир так заманчиво ярок. День Ничего -- раз в году он приходит вот так. День Ничего -- это просто волшебный и редкий подарок.

* * *

За восемь минут до рассвета, На грани тревожного сна Мечтанья быстрей эстафеты И ярче, чем в мае весна. Неясные, зыбкие тени Пленительно дивных идей. Волшебные тени видений И яркие краски огней, Несбывшихся странных событий Несыгранных пламенных сцен. За явь уводящее нитью Серебряной меж белых стен. И жадные отблески света, И снова постель так тесна... За восемь минут до рассвета, На грани тревожного сна.

* * *

А мне давно пора уснуть -- Ведь на часах давно лишь утро. Но только ледяная жуть Вдруг манит холодно и мудро: Так много слишком легких слов, Так мало истинного смысла, Не дотянуться до основ... Лишь только дыма коромысло, Да острый луч: уже рассвет; Да острый холод: скоро осень. Назад к теплу дороги нет, Никто тебя о нем не спросит. Лишь только дымная черта Над горизонтом за домами, Как тень от черного кота. Усну -- и мне приснится пламя... На городом иль над рекой, А может, просто в чаще леса, И вновь тушить огонь -- рукой, И вновь во сне не помнить веса -- Так просто -- и прыжком в полет; Над мостовыми и домами... Но вновь к земле меня зовет Мой зов, довлеющий над снами: Собрать осколки всех ветров Соединяя их в цепочки, И докопаться до основ, И дописать стихи -- до точки.

* * *

Запах осени -- как запах дорогой копченой рыбы: Дым и соль смешались равно в йодной свежести воды. Золотистыми деньгами осень копит ночь, как прибыль, Продавец-природа пьяный: хлещет ливень, все забыв. Солнце в утреннем похмелье мрачно трет виски дождями, Принимая в жуткой дозе ветер, словно аспирин... Как бы в давке за апрелем не бросались бы мы днями, На прилавке - только осень, ходовой товар с витрин.

ИГРАЮЩИМ В СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Ночи темны, звезды алы, Кружева камзолов остры. Свечи, фонари, каналы, Краски суетливо пестры. Танцы, шпаги, герцогини, Стук кареты странно гулкий. Кудри черны, взоры сини, Серенады в переулке. Кони, рыцари, дуэли, За манжетой отблеск стали. Саги, лютни, менестрели, Звон монет, почти хрустальный. Золотое время сказки, Сны о будущем и прошлом. Ищем страсти, ищем ласки, Снов о вечном, о не-пошлом.